Все началось со скромного доклада английского колониального чиновника о состоянии дел в маленьком полунезависимом княжестве на юго-западе Индии. Среди прочих подробностей, в основном хозяйственного и политического характера, проскочило упоминание о каких-то странных развалинах будто бы затерянных в покрытых густыми и почти непроходимыми джунглями горах, на территории всё ещё считавшейся практически неизученной европейскими учёными.
Упоминание о развалинах так бы и погрузилось навечно в пыль архивов, но как раз настали новые времена: дело происходило в первые годы нашего двадцатого столетия. Тогда в Индию из метрополии прибыло большое количество молодых, энергичных британцев, живо интересующихся не одними чисто меркантильными вопросами, но и историей, географией, культурой этой огромной британской колонии.
Были проложены железные дороги, открыты не только филиалы ведущих европейских банков и коммерческих компаний, но и университеты, в городах появилось большое количество современных домов, школы, больницы. На волне духовного и экономического подъёма информация о погребённом под джунглями древнем городе, если это был город, или система храмов вызвала большой интерес.
Губернатор Дели тут же распорядился снарядить экспедицию. Однако, как оно всегда и бывает, между первоначальным замыслом и последующим исполнением легла поистине пропасть. В планы учёных и журналистов вмешались политические соображения, не позволявшие отправлять в самый центр гордого своей формальной независимостью полусредневекового бенгальского княжества целый караван, сплошь состоящий из подданных британской короны. Тем более, что половина из них явно была бы кадровыми военными. Переговоры затянулись, интерес к развалинам постепенно остыл, и о них почти забыли, когда секретарь по особым поручениям при канцелярии английского вице-короля Лоуренс Эшли получил недвусмысленный приказ отправиться в указанный район и разыскать развалины.
Вот так люди и вписывают свои имена в историю — совершенно о том не задумываясь. Начальник делийского гарнизона выделил десяток шотландских стрелков, Королевское географическое общество прислало пространную инструкцию, пробковый шлем и толстую тетрадь для последующих записей, а представитель фирмы «Сименс» подарил совершенно новую фотографическую камеру. С тем Эшли и выступил в путь.
Темнокожий проводник, который все время шел впереди, изредка разводя руками склонившиеся над тропой ветви, вдруг обернулся:
— Мы пришли, сахиб. Это здесь.
Вот так новости! Те же джунгли, что и в дне пути, те же москиты и никаких признаков ни дворцов, ни храмов. И лишь приглядевшись как следует, Эшли и вправду различает среди зарослей вроде бы остатки стены, в другом месте доверху покрытую зелёным мхом колонну или столб, а вдалеке, в мягком сумраке леса отдельно стоящие сильно разрушенные статуи людей и фантастических животных. Солдаты немедленно начинают обустраивать лагерь, перво-наперво подняв на шесте довольно помятый британский флаг, и тут же натыкаются на каменные плиты, покрытые замысловатой резьбой.
Все следующие дни их занятием была расчистка от джунглей хотя бы части руин: надо попытаться установить, что именно нашла экспедиция — город, храмовый комплекс или что-то другое. Стучат топоры, и постепенно из-под зелёного покрова выступает обширная прямоугольная площадка, мощеная камнем, маленький храм, весь покрытый изображениями крылатых слонов, обезьян и огромных переплетающихся змей. Неподалеку ещё один храм, побольше, но сильно разрушенный. На земле валяются статуи воинов с отбитыми головами и демонических существ. И тут же рядом, на стене — отлично сохранившийся барельеф, изображающий прекрасную деву — апсару со странным предметом в руке, явно напоминающим угломерный инструмент.
Так что же это все-таки такое? Эшли снова и снова бродит по каменным плитам площадки, рассматривая линии и знаки. Часть плит расчерчена на квадраты и полукружия, на некоторых стоят надписи на языке, которого Эшли не знает. Но всё это что-то напоминает, только вот что?..
Ответ пришёл почти случайно. Чтобы облегчить подход к лагерю, солдаты пробили в стене деревьев небольшую просеку, и взглянув в том направлении однажды вечером, Эшли увидел вдруг совершенно отчетливо линию горизонта и медленно заходящий за него багряный солнечный диск. Так вот в чём дело! Теперь понятным становится и угломерный инструмент в руке у апсары, и линии на плитах, и отдельно стоящие статуи и колонны. В древности джунглей здесь не было, они выросли потом, раньше же весь комплекс располагался на широкой и плоской вершине холма. Идеальное место для наблюдения за звёздами. Эшли открыл обсерваторию!
Впоследствии оказалось, что обсерватория относится к третьему или второму веку до нашей эры и сама по себе является отлично сработанным астрономическим инструментом. Место это теперь называется Хараум и более-менее доступно для туристов и просто любопытных, а Лоуренс Эшли по праву считается первооткрывателем этого удивительного памятника древнеиндийской цивилизации для глаз европейского человека.
Исследования Хараума показали, что индийские астрономы весьма далеко шагнули по сравнению со своими более ранними коллегами из Стоунхенджа: они не только умели определять угол светила или звёзды над линией горизонта, но и, похоже, имели в своем распоряжении телескоп. Во всяком случае, некоторые особенности в конструкции Хараума натолкнули современных специалистов именно на эту мысль. Откуда в глубокой древности взялся телескоп, если он действительно был — так и осталось тайной.
